Константин Пигров
Константин Пигров д.ф.н.,
профессор СПбГУ,
соавтор спец-курса по философии тайны
Между реальностью по ту и по эту сторону бытия, между миром Горним и миром Дольним есть дистанция, которую Платон так поэтически описал с помощью образа Гения (Демона, Даймона и т. д.). С чем имеет дело Гений?
В том числе и в современном смысле как художник, творец, человек, напряжённо переживающий эту фундаментальную дистанцию? Он имеет дело с тайной, коренящейся в трансцендентном.
Что есть тайна в самом общем смысле слова? Это эмоционально напряжённое знание о непознанном, о нашем неведении трансцендентного.
Есть очень многое в жизни, чего мы не знаем, и нас это никоим образом не задевает. Но есть нечто, лишающее покоя и безмятежности наш дух, вселяющее тревогу, заставляющее переживать ощущение потери чего‑то значимого. Не обязательно это должна быть жизненно важная информация или сложные перипетии духовных поисков. Вовсе нет! Взять хотя бы загаданное слово в кроссворде. В этой, казалось бы, абсурдной игре букв вдруг едва уловимым отголоском, прозрачным намёком мелькнёт и обнаружится древность и фундаментальность тайны.
Собственно человеческое общество сформировалось тогда, когда у группы людей возникла тайна. У животного стада тайны нет, но у человеческого коллектива всегда есть сакральный эзотерический миф, оберегаемый древним табу, в который посвящают молодых людей при инициации. Выдать тайну означает совершить святотатство, и прощения тому нет.
Тайна в обществе возникла до искусства, до науки, до государства и до политики. Архаика познавала мир через загадки. Состязание в разгадывании загадок всегда ставилось выше, чем в физической силе. Всё многообразие культуры и цивилизации коренится в архаических тайнах и в напряжённых отношениях загадывания и разгадывания.
Архаическая природа тайны нагляднее всего обнаруживается в детях. Шестилетнюю девочку спрашивают: «Что ты любишь больше всего?» Она отвечает: «Больше всего на свете я люблю разгадывать загадки!» И в самом деле, не говоря уж о кроссвордах, вся «нормальная наука» есть «решение головоломок». Здесь тайна превращается в «научную проблему». Формирование способности разгадывать загадки — это главное и в социальном институте образования.
Тайна необходима в любом коллективе, в любом социуме. Совместное владение тайной сплачивает коллектив как ничто другое. Мальчик с таинственным видом отзывает отца в сторону и говорит: «Папа, давай у нас с тобой будет какая‑нибудь тайна!» Какая — не важно! Если у нас с папой общая тайна, мы с ним едины.
Бессмысленно протестовать против всяческих тайн, среди которых мы живём. Не нужно и невозможно уничтожить секретные отделы и спецслужбы в государстве, абсурдно публиковать секретные договоры между правительствами. Иерархия в обществе стоит на том, что властители знают больше, чем народ. Серьёзная проблема функционирования демократии состоит именно в том, что она в идеале требует равной информированности элиты и народа. Но это невозможно: общество потеряло бы структуру и возможность нормально функционировать. Иерархия предполагает прежде всего неравный доступ к информации. Без тайны невозможно структурирование общества, невозможна иерархия по вертикали, функционирование и развитие культуры. Всякая идентификация человека или социальной группы обязательно предполагает тайну. Не только тайны пола, не только тайны возраста, но и тайны этноса. (О, эта загадочная русская или еврейская, или китайская душа!) Профессиональные секреты — обязательная часть любой профессии. Она отгораживается от непосвящённых специальным языком терминологии. Но и каждый человек должен быть тайной для окружающих, для власти. Цивилизованное государство уважает тайну частной жизни — все эти его маленькие, подчас постыдные тайны. Они, в сущности, весьма серьёзны, ибо отдельность каждой личности стоит на приватности, лучше всего охраняемой с помощью тайны. На тайне стоит вся культура. Нет ни одной религии, где не присутствовали бы таинства. Каждое художественное произведение внутри себя содержит тайну. Его создание — это порождение тайны, а понимание произведения искусства обязательно содержит в себе момент разгадывания, которое в случае удачи составляет важнейший момент высокой духовной радости, эстетической по своей природе. Художественное наслаждение немыслимо без овеянности тайной. Причём зрители, читатели и слушатели зачастую вмысливают в произведение такие тайны, о которых автор и не догадывался.
соавтор спец-курса по философии тайны
Между реальностью по ту и по эту сторону бытия, между миром Горним и миром Дольним есть дистанция, которую Платон так поэтически описал с помощью образа Гения (Демона, Даймона и т. д.). С чем имеет дело Гений?
В том числе и в современном смысле как художник, творец, человек, напряжённо переживающий эту фундаментальную дистанцию? Он имеет дело с тайной, коренящейся в трансцендентном.
Что есть тайна в самом общем смысле слова? Это эмоционально напряжённое знание о непознанном, о нашем неведении трансцендентного.
Есть очень многое в жизни, чего мы не знаем, и нас это никоим образом не задевает. Но есть нечто, лишающее покоя и безмятежности наш дух, вселяющее тревогу, заставляющее переживать ощущение потери чего‑то значимого. Не обязательно это должна быть жизненно важная информация или сложные перипетии духовных поисков. Вовсе нет! Взять хотя бы загаданное слово в кроссворде. В этой, казалось бы, абсурдной игре букв вдруг едва уловимым отголоском, прозрачным намёком мелькнёт и обнаружится древность и фундаментальность тайны.
Собственно человеческое общество сформировалось тогда, когда у группы людей возникла тайна. У животного стада тайны нет, но у человеческого коллектива всегда есть сакральный эзотерический миф, оберегаемый древним табу, в который посвящают молодых людей при инициации. Выдать тайну означает совершить святотатство, и прощения тому нет.
Тайна в обществе возникла до искусства, до науки, до государства и до политики. Архаика познавала мир через загадки. Состязание в разгадывании загадок всегда ставилось выше, чем в физической силе. Всё многообразие культуры и цивилизации коренится в архаических тайнах и в напряжённых отношениях загадывания и разгадывания.
Архаическая природа тайны нагляднее всего обнаруживается в детях. Шестилетнюю девочку спрашивают: «Что ты любишь больше всего?» Она отвечает: «Больше всего на свете я люблю разгадывать загадки!» И в самом деле, не говоря уж о кроссвордах, вся «нормальная наука» есть «решение головоломок». Здесь тайна превращается в «научную проблему». Формирование способности разгадывать загадки — это главное и в социальном институте образования.
Тайна необходима в любом коллективе, в любом социуме. Совместное владение тайной сплачивает коллектив как ничто другое. Мальчик с таинственным видом отзывает отца в сторону и говорит: «Папа, давай у нас с тобой будет какая‑нибудь тайна!» Какая — не важно! Если у нас с папой общая тайна, мы с ним едины.
Бессмысленно протестовать против всяческих тайн, среди которых мы живём. Не нужно и невозможно уничтожить секретные отделы и спецслужбы в государстве, абсурдно публиковать секретные договоры между правительствами. Иерархия в обществе стоит на том, что властители знают больше, чем народ. Серьёзная проблема функционирования демократии состоит именно в том, что она в идеале требует равной информированности элиты и народа. Но это невозможно: общество потеряло бы структуру и возможность нормально функционировать. Иерархия предполагает прежде всего неравный доступ к информации. Без тайны невозможно структурирование общества, невозможна иерархия по вертикали, функционирование и развитие культуры. Всякая идентификация человека или социальной группы обязательно предполагает тайну. Не только тайны пола, не только тайны возраста, но и тайны этноса. (О, эта загадочная русская или еврейская, или китайская душа!) Профессиональные секреты — обязательная часть любой профессии. Она отгораживается от непосвящённых специальным языком терминологии. Но и каждый человек должен быть тайной для окружающих, для власти. Цивилизованное государство уважает тайну частной жизни — все эти его маленькие, подчас постыдные тайны. Они, в сущности, весьма серьёзны, ибо отдельность каждой личности стоит на приватности, лучше всего охраняемой с помощью тайны. На тайне стоит вся культура. Нет ни одной религии, где не присутствовали бы таинства. Каждое художественное произведение внутри себя содержит тайну. Его создание — это порождение тайны, а понимание произведения искусства обязательно содержит в себе момент разгадывания, которое в случае удачи составляет важнейший момент высокой духовной радости, эстетической по своей природе. Художественное наслаждение немыслимо без овеянности тайной. Причём зрители, читатели и слушатели зачастую вмысливают в произведение такие тайны, о которых автор и не догадывался.
