Сеансы каждые 30 минут с 12.00 до 20.00
МАММ
Фестиваль «Территория» всегда приглашал зрителя в пограничное пространство между современным искусством и театром. В случае же Лепажа граница оказалась совсем уж удивительной, когда приходишь ни в театр, ни в музей, ни в кино, ни в библиотеку, а какое-то пространство, где уверенно себя бы чувствовали герои «Хазарского словаря». Ты сидишь в очках виртуальной реальности в условном сумеречном лесу с березками, а перед тобой двери, маркированные непонятными знаками. Ведут они вроде бы в различные библиотеки этого мира, но на самом деле, скорее, в словарные статьи по этим библиотекам. Твои глаза работают как курсор — достаточно несколько секунд посмотреть на ту или иную дверь, и ты уже в Александрийской библиотеке, на судне капитана Немо, в вашингтонской библиотеке Конгресса или в парижской — святой Женевьевы. Голос Евгения Миронова наговаривает общие факты по истории пространства. Часть этих пространств реальны, другие — воображаемы. Кажется, что в списке главных книгохранилищ мира не хватает «Вавилонской библиотеки» Борхеса: аргентинский писатель и библиотекарь упомянут только раз — как человек, представший себе рай в виде бесконечных шкафов с книгами. И, наверное, в этом отсутствии кроется ответ на вопрос, почему «Ночь в библиотеке» не образовательная программа, а художественное произведение. Все эти виртуальные путешествия — не кругосветка по самым красивым зданиям, а предельно личный выбор автора. Это как пачка железнодорожных билетов из разных стран: в каждом из них нет ничего поэтичного, разве что экзотические названия станций отправления, но вместе они составляют историю жизни конкретного человека, который двигался от станции к станции, от детской книги Жюль Верна к кульминационной точке своего произведения — истории разрушенной библиотеки в Сараево. После бомбежек 1992 года большая часть ее книг сгорела или была украдена. Однако после пожара на пепелище 22 дня подряд приходил виолончелист Видран Смаилович и играл в память о погибших. Символические похороны культуры, устроенные музыкантом, в контексте произведения Лепажа обращаются в перформанс и удивительным образом возвращают нас на изначальную территорию театра — в пространство обрядового действа и ритуала.
Алина Стрельцова
